ГОЛОС АРМЕНИИ

Общественно-политическая газета

Электронная версия
N° 125 за 20.11.08

 

Автор Сона МЕЛОЯН

Saturday, 31 May 2008

Деятели российской сцены говорят "нет!" геноциду, присоединяя свой голос к нашему. "Мы сочли своим долгом художника и интеллигента сказать "нет!" геноциду. Геноциду армян, геноциду вообще. Мы должны были присоединить свой голос к тем, кто прилагает все усилия, чтобы подобное чудовищное злодеяние не повторилось никогда", - с таким наполнением приняли большие русские артисты участие в спектакле-акции "Суд идет" по пьесе П. Зейтунцяна, сделанном режиссером Славой Степаняном в рамках Международного армянского фестиваля "Карот".
Прошедший с 13 по 19 мая в Москве фестиваль "Карот" широко освещался в средствах массовой информации.
В рамках фестиваля состоялась акция, занявшая особенное место в его программе.
Уже несколько лет при Посольстве РА в РФ действует Московский армянский театр, возглавляемый выпускником Ереванского театрального института Славой Степаняном. Сегодня в репертуаре театра - 12 спектаклей на русском и армянском языках. И, по свидетельствам очевидцев, в основном молодая труппа вместе со своим лидером просто удивляет уровнем спектаклей. Но к фестивалю "Карот" Слава Степанян решился на акцию воистину героическую, особенно если учитывать, что по странной прихоти судьбы в эти же дни в российской столице готовились дни культуры Турции. . .
Перч Зейтунцян. "Встать! Суд идет!" - хроника суда над Согомоном Тейлеряном - суровое и страстное обвинение палачам целого народа. Спектакль-акция, в котором приняли участие артисты из 12 театров. Корифеи российской сцены, народный артист СССР Лев Дуров, народные артисты РФ Алексей Петренко, Игорь Костолевский, Александр Михайлов, Юрий Назаров, Александр Семчев, звезда Ольга Кабо и актеры нашего Национального театра им. Сундукяна Альберт Сафарян и Аида Бабаджанян, играющие в этой пьесе на нашей сцене.
- Я просто ощущал себя на седьмом небе от счастья, - рассказывает Альберт Сафарян. - Выйти на сцену с такими титанами - может, в моей жизни больше такое не повторится. Петренко всегда был для меня эталонным артистом. Меня потрясли две вещи. Во-первых, их отношение к профессии. Александр Михайлов позвонил и сказал, что опаздывает на репетицию - попал в пробку. Но без одной минуты четыре он был в театре: "А я остановил машину и пешочком, пешочком". . . А главное, их отношение к акции, в которой они приняли участие. С согласия Перча Зейтунцяна название спектакля поменяли на "Суд идет..." - в смысле, он продолжается. Еще на репетиции МХАТовский корифей Семчев, играющий немецкого судью, сказал экспромтом: "Пока все присутствующие в зале не встанут, я не начну процесс". И тут все эти большие артисты поднялись на ноги. Меня поразила та грань, которую они сумели провести между сыгранными персонажами и собой лично. Каждый в какой-то момент как бы отстранялся и обвинял от своего, а не персонажа имени. И каждый считал, что личное отношение в этой ситуации крайне важно.
Это не просто слова. Признанные и прославленные мастера русской сцены оставили свои многочисленные дела, съемки - кто в Лондоне, кто в Париже - и прилетели на несколько дней в Москву, чтобы присоединить свой голос к голосу армян. И сделано это было, заметьте, абсолютно бесплатно!
Альберт Сафарян играл армянского свидетеля-вардапета: "Трудности с русским языком я, кажется, преодолел, хотя пару раз вырывались какие-то армянские слова. Игорь Костолевский, игравший доктора Лепсиуса, потом подошел ко мне: "Как здорово вы это нашли, ощущение правды было потрясающее!" А самое казусное, некоторые люди в зале приняли меня за реального священника, даже говорили, мол, нельзя посредника между Богом и людьми занимать в спектакле. В любом случае реакция и резонанс на этот спектакль превзошли все мыслимые ожидания".
В театре Армена Джигарханяна, который, кстати, читал "за кадром" текст от автора, чуть больше 600 мест, и по крайней мере половину зала составляла русская аудитория.
- В зале не просто было много русских, - говорит Аида Бабаджанян, - большинство из них едва не впервые узнали о Геноциде армян, во всяком случае о его чудовищных масштабах и зловещих подробностях. У них из глаз текли слезы. Потом они подходили к нам, просили прощения за то, что даже не знали о таком чудовищном преступлении. А все эти большие русские актеры. . . Отыграв свою сцену, никто не ушел. Они стояли в кулисах и взволнованно следили за ходом действия.
- В театре они были с утра, - включается Альберт. - Я увидел сидящего перед зеркалом бледного Петренко. На вопрос: "Что с вами?" - он ответил: "Простите, я так волнуюсь. . . "
В спектакле Славы Степаняна у актера его театра Артура Диланяна было две роли - Талаата-паши и государственного обвинителя. Тема попыток турок по-своему трактовать чудовищное преступление оборачивалась неожиданным ракурсом. И с обеими ролями актер справился. . . Кстати, Альберта Сафаряна утвердили на роль маршала Баграмяна в картине, которая будет запускаться в 2010 году на одной из солидных российских киностудий. Так что контакты не пропадают даром. - После репетиции мне сказали, что меня разыскивает Ольга Кабо, - рассказывает Аида Бабаджанян. - Она узнала, что в ереванском спектакле я играю ту роль, которую здесь исполнила она - роль жены Талаата, и смущенно пришла узнать мое мнение. . . А потом предложила сфотографироваться. Участие в этой акции дало нам такой стимул, такими наполнило импульсами - получить возможность сказать о главной боли своего народа вместе с мастерами такого класса!

. . . Спектакль закончился, а публика еще минут пятнадцать не отпускала тех, кто перевернул им души. "Забыть?! Подскажите, как забыть то, о чем пела грустную песню твоя бабушка? Как забыть то, о чем добрая половина литературы и искусства народа? Как забыть то, что чудом выжившие в этой резне передают с молоком матери? Забыть - это значит, что от страшного, смертельного вируса геноцида не будет найдена вакцина и он страшными эпидемиями будет вспыхивать то там то тут!"
"Суд идет!" стал одним из ингредиентов той самой вакцины. Более десяти телеканалов освещали эту акцию. И каждый раз прославленные деятели русской сцены говорили "нет!" геноциду, присоединяли свой голос к нашему - звучащему все громче. Спектакль снят на пленку и может стать весомым аргументом. Ведь обвиняют не "субъективные пострадавшие", а люди, для которых гуманизм, совесть, правда - понятия сокровенные.